Бриллиантовая свадьба талантливых Бесталантовых

Фото: предоставлено из семейного архива

Пара из Смоленска рассказала о трех правилах семейного долголетия

Александр Молчанов

4 сентября, 2015 12:05

11 мин

Николай и Любовь Бесталантовы на днях отпраздновали бриллиантовую свадьбу — стаж их семейной жизни начал отсчитывать седьмой десяток. Сын и дочь решили устроить из этой даты настоящее торжество в городском ЗАГСе — с тостами, поздравлениями, вальсом под живой оркестр. И если Любовь Федоровна сразу пришла от идеи в восторг, то Николай Евлампиевич поначалу наотрез отказался. Уговорили с большим трудом. Но бриллиантовая свадьба того стоила!

– Мы вообще очень разные, — рассказывает Любовь Федоровна. — Я эмоциональная, во мне так много любви к окружающим, я обожаю детей и внуков, — на этих словах она порывисто прижимается к сидящей рядом дочери, — а он весь в себе, сдержанный, молчаливый. И мы можем только догадываться о его чувствах и эмоциях. И надеяться, что они есть! В нашей семье в основном говорю я, он иногда меня слушает, а порой куда-то мыслями уходит. Я говорю: але, але, ты меня слышишь? А он — да. А что ты сказала?

Рассказать о своей жизни журналисту Николай Евлампиевич — человек военный, не привыкший делиться своими эмоциями, — поручил супруге. Сам решил воздержаться. У нее и их дочки Лены это, дескать, в любом случае получится лучше. Любовь Федоровна и впрямь с первых минут подкупает своей энергией, искренностью, почти девчоночьей смешливостью:

– Я помню, мы как-то с друзьями праздновали 8 марта. И каждый должен был сказать что-то хорошее о своей жене. Все говорили какие-то красивые романтичные слова. А мой муж произнес очень короткий тост. Если, говорит, моя старуха будет и дальше такой веселой балаболкой, то мы с ней, пожалуй, лет 60-70 протянем. Мне, кстати, было тогда едва за 30. И ему повесили на шею булку — медаль за лучшее поздравление.

Отец Любы был военным, детские и подростковые годы она провела с семьей в Восточной Пруссии, а потом, когда ей исполнилось 17, их перевели в Винницкую область. Однажды на территории военного городка ребята затеяли волейбол, а зрителями были местные девчонки — Люба с подругами. Один из парней, которого она до этого никогда не видела, ей настолько понравился, что она вдруг резко замолчала, оборвав себя на полуслове. Молодой, симпатичный, и до чего же красиво играет! Уже потом, спустя несколько лет, ей часто говорили, что муж похож на Гагарина. Но тогда об этом, конечно, никто не подозревал. На дворе был 1954 год.

Вскоре через общих друзей они познакомились. Коля стал частенько заходить за Любой и ее подружкой, что жила по соседству: вместе бегали то в кино, то на танцы. Был представлен родителям и очень им приглянулся. Впрочем, эта симпатия была взаимной: прежде чем признаться в чувствах девушке, он буквально влюбился в ее семью. Интеллигентная атмосфера этого дома и отличалась от той, к которой привык паренек из татарской глубинки: на кухонном столе — клеенка с оборками, салфетки. Это впечатляло. А через какое-то время Коля дал Любе понять, что хотел бы больше проводить времени с ней наедине, без подруг…

– Представляю, как вы были счастливы в тот момент: любовь оказалась взаимной!

– Вы знаете, я испытывала счастье просто от того, что сама люблю его, мне этого было достаточно! Я не стремилась выйти за него замуж, не мечтала о том, чтобы он признался в любви. Я просто любила! Уже когда у нас было двое детей, он, порой придет с работы поздно – служил командиром части. Я накормлю его, уложу спать, сделаю все домашние дела, а потом тихонечко прижмусь к его шинели, вдохну запах и заплачу. Вот такая я!

Об этих сентиментальных сценах Николай Евлампиевич прекрасно знает: жена сама рассказывала. В ответ лишь сдержанно улыбается. Он и в любви ей признался между делом. Шли они как-то поздно вечером через лес — возвращались домой после танцев. И он вдруг говорит по-татарски: «мин сине яратам». На просьбу Любы объяснить, что это значит, отшутился. Но ей эти слова запомнились. Пыталась было выведать смысл фразы у его земляка, но он тоже отказался переводить — мол, пусть Коля тебе сам это скажет по-русски. И однажды она все-таки допыталась. В ответ на очередные расспросы он опустил глаза: знаешь, мне кажется, я тебя полюбил…

Любины родители были довольны: передали дочку в надежные руки. Коля старше ее на 4 года, относится к невесте, как к маленькой девочке, которая должна выполнять все его распоряжения. Во время романтических прогулок они обошли все окрестности своего гарнизона, постоянно ходили на танцы. «Я была тоненькая, живая, сама себе нравилась, только музыка заиграет – я первая выбегаю! А он — ах, до чего же он был хорош….» — с улыбкой и придыханием вспоминает Любовь Федоровна.

Со свадьбой, правда, им немного не повезло: в гарнизон в тот день приехала большая проверка, и их свидетелей не отпустили в ЗАГС. А в самом ЗАГСе шел ремонт, и молодоженов расписали в архиве, без какой-либо торжественности. Вечером Любина мама накрыла стол, пришли два друга жениха и подружка невесты. Фаты и свадебного платья не было, вместо них — светлая юбка в складочку и блузка в горошек. Николай надел форму. На следующий день они уехали к его родным в Татарию.

Через год после свадьбы у пары родился сын. Когда первенцу исполнилось четыре, глава семейства поступил в Ленинградскую Краснознаменную военно-воздушную инженерную академию имени А. Ф. Можайского.

– Пять лет мы там снимали квартиру, — продолжает Любовь Федоровна. — Жили в материальном плане тяжело. Бывало, покупали ребенку апельсин или мандарин, а сами ели корочки. Но у родителей помощи не просили — Коля запрещал…

Как ни странно, на отношения влюбленных бытовые трудности не повлияли. В то время почти все жили примерно так же, и никто не жаловался. Впрочем, молодой семье хватало денег съездить в Петродворец, хотя бы раз в год посетить Мариинку и даже принимать друзей. На стол ставили дешевое вино, вареную картошку, квашеную капусту, резали докторскую колбасу, сыр — и пировали!

Любовь Федоровна никогда не давала мужу поводов для ревности. Фото: предоставлено из семейного архива

Любовь Федоровна ненадолго отвлекается от своего повествования и просит, чтобы я не представлял их жизнь в розовых тонах. Ведь ссорились и еще как! Она вспоминает слова Расула Гамзатова, которого однажды спросили, не хотелось ли ему развестись с женой? Развестись никогда, а убить — много раз, — ответил поэт. Так и у них. Ей не хватало слов любви. Это потом, спустя годы, пришло осознание, что по молодости она вознесла мужа на пьедестал, наделила чертами, которых в нем не было. Да, очень порядочный, честный, верный. Но все же земной человек. Мужчина. Офицер. Ну откуда ему взять тот лиризм и романтику, которых она ждала и которых в ней самой было с избытком? Не понимала. Обижалась, плакала, ссорилась с ним, а он злился и замолкал. В такие моменты Люба сильно переживала. Но он тут же отходил, стоило ей заговорить первой. Однако сам мириться не шел. Сейчас, спустя 60 лет, между ними нет той страсти, что была когда-то. Зато стало больше понимания. Они как будто слились в единое целое. И даже ловят друг друга на одинаковых мыслях, называя это телепатией.

– Любовь Федоровна, а ревновать друг друга приходилось?

– Я мужу никогда не давала поводов для ревности, так как лучшего мужчины в своей жизни не встречала. Он тоже не давал поводов, но я все равно ревновала. Однажды, будучи молодыми, мы были на пляже. Коля играл в волейбол, а я с ребенком загорала. Рядом лежали две девушки – явно незамужние, и одна другой говорит: «смотри, вон парень в синих плавках, ах, какой хороший!» Я тут же подхватила сына, подошла к мужу и говорю: пошли домой, пора обедать. Вы знаете, мне еще мама говорила про отца, который часто бывал в командировках — кто его знает, может, у него были там какие-то женщины, но он всегда возвращался домой, и я никогда не показывала свою ревность. Я вела себя точно так же. Допускаю, что во время длительных отъездов у него кто-то и был. Не знаю, смогла бы я его простить, если бы узнала. Но я предпочитаю не знать. Моя дочь тоже придерживается этой линии. Но это возможно только в том случае, если человек ведет себя так, чтобы жена ни о чем не догадалась.

После Ленинграда семья Бесталантовых сменила несколько адресов: служили в Восточном Казахстане, Саратовской области, где родилась дочь, затем в Аральске — это снова Казахстан, потом в Капустином Яре. Там оставались до тех пор, пока муж не ушел в запас. Затем уехали в Литву к родственникам, и в Вильнюсе прожили 30 лет. Именно там застали все катаклизмы, распад Советского Союза, смену режима. Сын постоянно звал к себе в Саратов, они и сами очень боялись за себя, все-таки отношение к русским в Прибалтике изменилось. Но Бесталантовым повезло — жили в очень дружном подъезде, где были русские, литовцы, белорусы, украинцы и евреи. Как вселились все в новый дом, так долго таким составом и оставались. Потом все наладилось, жизнь продолжалась, и никто их в Литве не обижал — несмотря на то, что толком так и не выучили литовский язык. Однако потом, с возрастом, Любовь Федоровне захотелось перебраться к детям. В Саратов к сыну ехать не могли — слишком жарко. А дочь сама каталась по гарнизонам за своим мужем. Но три года назад, как только они обосновались в Смоленске, родители все же переехали к ним. Николай Евлампиевич очень не хотел оставлять Литву и до сих пор ее вспоминает. А Любовь Федоровна наоборот — чувствует, будто наконец обрела дом.

Здесь, в Смоленске, они не скучают. Живут возле леса и озера. Николай Евлампиевич может найти какую-то корягу, втайне смастерить поделку, отполировать ее, покрыть лаком, а потом принести жене — мол, смотри, что я сделал. И она, естественно, рассыпается в похвалах. Мужчин вообще нужно как можно чаще хвалить, к такому выводу пришла Любовь Федоровна. И часто повторяет это и дочке, и невестке, и женам внуков. Сама стала после 70 лет писать картины маслом. Родные хвалят. Недавно узнала, что муж показывал ее работы соседям. А сейчас говорит: почему ты забросила живопись, давай рисуй, я тебе краски присмотрел хорошие. Внук купил мольберт, просит написать пейзаж, но пока что-то нет вдохновения. Недавно они съездили в питомник и посадили во дворе под окном две яблони. Сейчас холят и лелеют их, как детей.

– Любовь Федоровна, и все же, как прожить вместе до бриллиантовой свадьбы? Есть рецепт?

– Рецептов давать не рискну, но поделюсь выводами, которые я сделала на основе личного опыта. Однажды сноха тоже попросила у меня совета по поводу их отношений с моим сыном. А я очень заинтересована, чтобы у них был крепкий союз. И главное, что сказала ей — постарайся сделать так, чтобы мне не было его жалко. Потом она повесила на стенку три правила: никогда не говорить о матери своего мужа плохо, никогда не гнать его из супружеской постели, если он сам не хочет уйти, и никогда не забывать покормить, даже если вы не разговариваете.

На бриллиантовой свадьбе Николая Евлампиевича и Любови Федоровны были только свои — слишком личным, интимным получился праздник. Дети говорили о том, как они благодарны судьбе, что родились именно в этой семье, сын преклонил колено, целовал родителям руки, и, конечно, все плакали. А потом «молодожены» танцевали вальс под оркестр — как 60 лет назад. Гостей не звали, была только семья — 14 человек: родители, дети, внуки и правнук. Вполне достаточная компания, — уверена Любовь Бесталантова.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе